Реальность мифов - Страница 61


К оглавлению

61

В ту же ночь Нахмани оказался лицом к лицу с пресс-секретарем ООП Камалем Насером. Камаль успел вскинуть пистолет, но Нахмани опередил его на долю секунды.

Через полгода, в вихре Войны Судного дня, Нахмани погиб.

Это он сказал Бараку, когда тот покидал спецназ:

— Эхуд, всем известно, что ты будешь и генералом, и главнокомандующим, и премьер-министром. Но, пожалуйста, всегда оставайся Эхудом.

У Барака не бывало таких сомнений, как у Нахмани.

Когда он был «первым солдатом», то знал, как разговаривать с убийцами, знал, что нужно делать, чтобы всем нам выжить в ближневосточных джунглях.

Знал до тех пор, пока не стал «первым политиком»…

В том же 1973 году Барак представил в генштаб свой план ликвидации Ясера Арафата.

План неуязвимый, безупречный. Все было учтено, взвешено, продумано. Арафат не мог избежать ловушки. Барак гарантировал успех.

Но тогдашний начальник военной разведки Эли Заира сказал: «План-то хорош. Но Арафат давно уже фигура политическая. Нам смысла нет в его ликвидации. Операцию не разрешаю».

Вскоре после этого Барак взял отпуск и отправился вместе с семьей в Соединенные Штаты — изучать системный анализ в Стэнфордском университете. Не успели распаковать чемоданы, как грянула весть: Израиль в огне. Война…

Барак бросился в аэропорт, где ему уже забронировали место в самолете, и на следующий день оказался в Израиле.

Начальник генштаба Давид Элазар был, как всегда, подтянут и спокоен, но наметанным своим глазом Барак сразу увидел, чего стоит главнокомандующему это спокойствие.

— Положение тяжелое, — коротко проинформировал Дадо молодого подполковника, — возьми резервный танковый полк и двигай к Суэцкому каналу. Надо вытащить из ловушки Ицика и его людей.

Танки Барака, появившиеся в районе Китайской фермы в самую критическую минуту, нанесли отвлекающий удар, обеспечив возможность отхода попавшим под шквал египетского огня парашютистам подполковника Ицхака Мордехая.

Сражение у Китайской фермы вызвало много споров.

Мордехай утверждал, что Барак с опозданием пришел к нему на выручку. Большинство военных специалистов этого мнения не разделяют.

Пытаясь остановить полк Барака, египетское командование нанесло контрудар лучшей своей моторизованной бригадой. Танки сражались на нулевом расстоянии, как бойцы в рукопашной. У танкистов Барака нервы оказались покрепче, и они победили.

После войны было уже не до университетов. Барак продолжал служить на разных должностях, в разного рода войсках, но с неизменным успехом.

В 1982 году он стал самым молодым генерал-майором в израильской армии.

Все бы хорошо, но были у Барака весьма влиятельные недоброжелатели. Начальник генерального штаба Рафаэль Эйтан его явно недолюбливал.

Рафуль, по-крестьянски обстоятельный, медлительный, обладавший врожденными стратегическими способностями и львиным сердцем, никогда не интересовался миром музыки и книг. Его раздражала уверенность Барака в своем интеллектуальном превосходстве.

Преемник Рафуля Моше Леви также с подозрением относился к этому молодому генералу, любимчику Рабина, считал его снобом.

Оба начальника генштаба чувствовали некоторую неловкость в присутствии Барака. Его это забавляло. Улыбка становилась шельмовской и расшифровывалась примерно так: вы ведь знаете, что я знаю, что вы знаете, что я умнее вас…

Эти невинные забавы обошлись бы ему дорого, если бы не поддержка Рабина и Шарона. У них, к счастью, его интеллектуальные способности не вызывали комплексов.

Все были уверены, что Барак станет начальником генштаба уже в 1987 году, но, по настоянию Рабина, высший командный пост достался тогда Дану Шомрону. Министр обороны считал, что Барак должен еще пообтесаться.

Уязвленный Барак хотел уйти из армии, но Рабин отговорил его.

— Ты с Даном прекрасная пара, — сказал он, — как раз то, что нужно для пользы дела. Ну а через четыре года главнокомандующим станешь ты.

Барак смирился. Рабин вообще имел на него почти магическое влияние.

Дан Шомрон вошел в историю как главнокомандующий периода первой интифады. На его заместителя, «счастливчика» Барака, эта тень не упала. Справедливо, наверно, потому, что именно Бараку принадлежит в подавлении той интифады решающая роль.

Созданные по его проекту ударные отряды «лазутчиков» сумели выявить и нейтрализовать главарей беспорядков, после чего интифада скончалась в конвульсиях…

* * *

1 апреля 1991 года Эхуд Барак стал начальником Генерального штаба Армии обороны Израиля.

У власти в то время находился Ликуд. Премьер-министром был Ицхак Шамир. Министром обороны — Моше Аренс.

Ицхак Рабин сидел на скамье оппозиции.

Вошедший в правительственную коалицию Рафаэль Эйтан с присущим ему упорством отстаивал кандидатуру Йоси Пеледа на высший командный пост.

Пелед ведь четко придерживался правой ориентации. Барак же считался креатурой Рабина. Шансов у него вроде не было.

Но Шамир и Аренс думали прежде всего о пользе дела. Посоветовались с Рабином. Тот лишь пожал плечами: какие, мол, сомнения? Разумеется, Барак.

Ни Аренс, ни Шамир возражать не стали.

В счастливый для Барака день правительственный секретарь Дан Меридор совершал поездку по северным поселениям. Дан и Эхуд принадлежали к разным политическим лагерям, что отнюдь не мешало их дружбе. Барак говорил, что никогда не закончил бы университета, если б не конспекты Лиоры, жены Дана.

61