Реальность мифов - Страница 49


К оглавлению

49

К несчастью, этот влиятельный дипломат в поисках урегулирования предложил урезать территорию еврейского государства, утвержденную резолюцией ООН о разделе Палестины. Израильское правительство его план отвергло. Казалось бы, и делу конец. С сожалением констатировав, что примирение между евреями и арабами невозможно, Бернадотт готовился покинуть пределы воюющего города.

Но старая тройка — Шамир, Елин-Мор и Эльдад, собравшаяся на конспиративной квартире, уже вынесла Бернадотту смертный приговор. Боевики Лехи привели его в исполнение на следующий день.

Враги Израиля ликовали.

— Никто не сделал для спасения евреев больше, чем Бернадотт, — кричали они. — И вот как евреи ему отплатили…

— Да они настоящие злодеи, — сказал премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион и распорядился поступить с подпольщиками по всей строгости закона. Елин-Мор, Эльдад и другие руководители Лехи оказались в тюрьме. На сей раз — в еврейской.

Шамир же привычно, как рыба в глубину, ушел в глухое подполье.

Создалась парадоксальная ситуация. Человек, все свои силы и энергию отдававший национальной идее, боровшийся, не щадя, что называется, живота своего, за возрождение еврейского государства, вынужден был скрываться от израильских органов правосудия, как скрывался когда-то от мандатных властей. Сначала израильская полиция его действительно разыскивала. Потом перестала. У нее нашлись более важные дела.

Шамир сам говорил позднее об этом периоде своей жизни:

— Мне было больно и трудно скрываться от израильского правительства. Я считал это нелепостью и стал искать выход из невыносимой ситуации.

Выход вскоре был найден. Влиятельные друзья организовали тайную встречу Ицхака Шамира с Шаулем Авигуром, бывшим командиром Хаганы, вошедшим в состав первого израильского правительства. Шамир заверил его, что члены Лехи не намерены бороться с правительством и правоохранительными органами Израиля.

— Мы уже самораспустились и сложили оружие, — говорил Шамир. — Если мы и будем в дальнейшем заниматься политикой, то только легально, на основе действующих в стране законов.

Ему поверили. Арестованные руководители Лехи были амнистированы. Ицхак Шамир сдержал слово. Убийство Бернадотта, явившееся следствием ностальгии старого подпольщика по боевому прошлому, оказалось последним террористическим актом Лехи.

С тех пор исчез Михаэль и появился Ицхак Шамир.

* * *

Для бывшего подпольщика наступили трудные дни. У него больше не было организации, и не было партии, в которой могли бы найти применение его энергия и способности. Скучной вереницей тянулись дни. Шамир занялся бизнесом. Много внимания уделял семье. Родилась дочь, которую он назвал Гиладой — в память убитого им боевого товарища. Казалось, уделом Шамира стало забвение.

Но о нем не забыли.

Война, в сущности, не кончилась с обретением Израилем независимости.

Она продолжалась другими методами и средствами, невидимая и жестокая. Тогда и был создан Мосад — израильская разведывательная служба. Ее возглавил Исер Харэль, доверенный человек Бен-Гуриона, в прошлом видный член Хаганы.

Но кому доверить оперативный отдел Мосада? Харэль понимал, что ему нужен человек особого склада: энергичный, решительный, непоколебимый, отличающийся к тому же компьютерным стилем мышления, позволяющим предугадывать ходы противника в головоломных комбинациях тайной войны. По мнению Харэля, Шамир являлся именно таким человеком. Они были даже внешне похожи. Недаром Харэля называли «маленький Исер». И того, и другого отличала холодная, расчетливая, целенаправленная воля. Бен-Гурион отнесся к предложенной Харэлем кандидатуре без особого энтузиазма, но все же ее утвердил. Ну а Шамир воспринял предложение начальника Мосада как подарок судьбы.

Десять лет прослужил Ицхак Шамир в Мосаде. По понятным причинам об этом периоде его жизни мы знаем очень мало. Можно предположить, что во многом благодаря Шамиру израильская разведка стала одной из самых эффективных в мире. Главари арабского террора быстро почувствовали, с кем имеют дело. Удары, точные и безжалостные, обрушивались на них повсюду. Есть основания полагать, что это Шамир организовал отправку заминированных конвертов немецким специалистам, работавшим в Египте над созданием ракетного оружия.

Почти десять лет Шамир, находясь в полной гармонии с самим собой, делал важное и нужное дело. Но пришли другие времена. В Мосаде сменилось руководство, и Шамир был вынужден уйти в отставку.

* * *

Когда Ицхак Шамир вышел на свет божий из недр израильской разведки, ему было 49 лет. Именно тогда, в 1964 году, появилась его первая фотография в израильской печати. Он стоит рядом с Бегином на траурном собрании, посвященном памяти Яира Штерна, — маленький человек с непроницаемо-каменным выражением лица. В тот же период в одной из израильских газет появилась его статья, вызвавшая общественный резонанс.

«Об одном я жалею, — писал Шамир, — и никогда себе этого не прощу. Мы должны были совершить покушение на Гитлера. Мы обязаны были убить этого изверга. Вся история выглядела бы иначе, если бы мы это сделали».

В конце статьи Шамир выражал убежденность в том, что экстремальные обстоятельства, в которых находится Израиль, превращают индивидуальный террор в морально оправданное и исключительно эффективное средство самозащиты.

Несколько лет Шамир провел в полной безвестности. С несколькими компаньонами создал фирму оптовой торговли, но застой в экономике задушил это начинание, причинив новоиспеченному бизнесмену одни убытки.

49